Марк Арно - Чемодан из Гонконга [ Межавт. сборник]
Прошло три или четыре минуты, пока меня соединили с полицией в Тихуане. Парень, который разговаривал со мной, говорил с сильным акцентом, но казалось, что он понимает по-английски.
— Ранчо Друзей, — сказал я, — это недалеко от Текаты. Вам понадобятся две или три автомашины.
— Си, сеньор!.. Что случилось?
— Еще одно, — сказал я. — На линии прибоя под скалой в восьми милях от дороги на Энсенаду вы найдете тело тореро Эль Лобо.
— Эль Лобо — сеньор?
Я повесил трубку. Было приятно свалить дело Эль Лобо со своих плеч. Оно и так уже долго на мне висело.
Я вышел из кабинета и увидел, что Дженни прислонилась к стене и держится руками за живот.
— Что? — спросил я. — Ты ранена?
Она покачала головой.
— Я голодна. Ничего не ела со вчерашнего полудня.
— Да? — удивился я. — Но я думал, что ты что-нибудь съела вчера вечером в мотеле на границе. Разве ты не выходила вечером, чтобы поесть?
— Нет. Я всю ночь играла в карты с твоей сумасшедшей блондинкой.
Я долго смотрел на нее, пока она не сняла руки с живота и не взяла меня за руку.
— Так чего же мы ждем? Давай бросим эту счастливую гасиенду.
Мы вышли, сели в «вольво» и направились к границе.
Глава 15
На мексиканской стороне пограничного перехода полицейский улыбнулся нам, блеснув ослепительно белыми зубами.
— Мы надеемся, что вы остались довольны своим визитом, сеньора, сеньор…
— О да, конечно, — пробормотала Дженни.
На американской стороне перехода дежурный сменился, а полицейского, которому я сообщил о Бонни, не было видно. Дежурный полицейский спросил, где мы родились, Дженни сказала — Дюбюк, Айова, и тут тот, с которым я разговаривал прежде, подошел с моей стороны машины, оперся обеими руками на дверцу и спросил:
— А вы где родились? В городе шутников?
Я и не рассчитывал, что удастся проехать без придирок, поэтому моей первой реакцией было облегчение.
— Вы хотите сказать, что ничего не нашли? — спросил я.
— Там не было запасного колеса. Мы перетряхнули весь «ягуар». Там ничего не было!
— Ничего не понимаю, — сказал я. — Они же упаковывали такие маленькие замшевые мешочки с героином в запасное колесо…
— Там не было никаких замшевых мешочков. Там не было ничего, хотя мы и подвергли эту девушку полному досмотру.
— Не было даже пустых? — спросил я.
Я был поражен.
— Пустых чего?
— Мешочков! — заорал я. — Замшевых мешочков в запасной покрышке…
— Нет! — заорал он. — Ни мешочков, ни вообще ничего!
Он погрозил мне пальцем.
— Вы что, — продолжил я, стараясь понизить голос, — позволили ей уехать?
— Конечно, мы позволили ей уехать, а что же еще?
— О Боже! — воскликнул я. — Когда? Давно это случилось?
— Не знаю… — Он внимательно посмотрел на меня. — Примерно час назад. А какое это имеет значение?
— Это может иметь большое значение, речь может идти о жизни и смерти.
— Для кого?
— Для нее. Дело в том, что девушка оказалась впутанной во все эти неприятности по моей вине.
Ему, как и мне, все это не понравилось. Он еще сердился на меня, но уже начинал беспокоиться.
— Что вы имеете в виду, говоря о жизни и смерти?
— А как еще можно это понимать?
— Тогда почему вы нам толком не сказали, — возмутился он, — когда затеяли ваши игры? Кто за вас должен был думать…
— Потому что тогда я не знал! Я знал, что она в опасности на той стороне, но и думать не мог, что она окажется в опасности и на этой стороне. Просто я хотел, чтобы она очутилась в тюрьме под надежной защитой.
— О, вы — настоящий гений…
Дженни потянула меня за рукав.
— Пит, милый, — вмешалась она, — о чем ты?
— Я о том, что вполне может случиться с Бонни, если я не найду ее первым.
Полицейский сплюнул.
— Это уже не шутки, — сказал я ему. — Я должен найти эту девушку. Надеюсь, она еще жива. Вам лучше объявить розыск «ягуара». Может быть, ей повезет и ее задержат.
— Послушайте… — начал он.
— Я не смеюсь над вами, — перебил я. — Разрешите мне ехать!
Он отступил немного назад, посмотрел на наш маленький автомобиль, на лице отразилась нерешительность. Можно было предположить, что он решает трудную для себя задачу, но у меня уже не было времени ждать. Я завел мотор.
— Хорошо? — спросил я. — Меня зовут Питер Шофилд, частный детектив, и если я не найду эту девушку, она может тяжело пострадать.
— По какой дороге вы собираетесь ехать? — спросил он.
— На запад. Вы можете отправить обо мне запрос. Первая остановка предстоит примерно через четыре мили в местечке для пикников, которое называется «Долина».
— Вы не шутите? — спросил он.
— Какие к черту шутки, не думал об этом ни секунды.
— Ну ладно, проезжайте. Но если это окажется еще одной вашей выдумкой…
— Увидимся позже, — крикнул я ему.
Я быстро отъехал, пересек перекресток и выехал на шоссе в сторону Сан-Диего. Я гнал «вольво» со всей скоростью, на которую он был способен. На извилистой дороге мне приходилось жать на тормоза, чтобы вписаться в крутые повороты.
Если Бонни действительно пересекла границу больше часа назад, то шансов на то, что она находилась где-то поблизости и была еще жива, оставалось мало. И Джордж не будет болтаться по соседству, если только он не отправился в страну грез. Оставался только этот шанс. Он мог стать шансом и для Бонни, если она приехала туда без героина, а Джордж был настолько счастлив, что даже не заметил этого. Оставалась также надежда, что Бонни, поняв, что не может ничего привезти, промчалась мимо, не потрудившись остановиться и разобраться, что произошло.
Я снова сбросил скорость до сорока миль, а затем и до двадцати пяти, когда мы миновали последний плавный поворот перед «Долиной». Вот уже и съезд, запертый домик. Никаких машин не видно.
Мы остановились у самого съезда, где дорога спускалась к площадке для отдыха. Развалившийся автомобиль по-прежнему стоял на том же месте, где я видел его сегодня утром. Я осторожно проехал спуск. Дженни схватила меня за рукав, я затормозил и посмотрел туда, куда она указывала.
Неподалеку от автомобиля-развалюхи стоял «ягуар», уткнувшийся носом в деревья. Он стоял задом к дороге, багажник был открыт, и запасного колеса там не было.
Я выругался.
— Слишком поздно — чертовски поздно!
Дженни снова показала куда-то.
С Джорджем все было в порядке. Он вытянулся во весь рост на одном из столов для пикника, стоявшем в глубине среди деревьев, и накрыл лицо котелком. Я отпустил тормоз, позволил машине мягко съехать по спуску и развернулся. Дженни просунула свою руку под мою.
— Лучше бы тебе остаться здесь…
— Ни в коем случае! Что бы ты ни сделал, я все равно пойду с тобой.
У меня больше не было сил на семейные баталии. Я открыл дверь, и Дженни выскользнула из машины вслед за мной. На щеке у нее, там, где ударил Мигель, была ссадина, а платье с правой стороны разорвано так, что открылась часть бедра. Волосы ее были растрепанны.
— Я должен сказать, — начал я, — что у тебя немало достоинств.
Она сжала мою руку.
— Теперь ты хочешь пойти и посмотреть на Джорджа? — прошептала она.
— Ты не хочешь остаться здесь?
— Нет, мне хочется встретиться с Джорджем, пор фавор, прошу тебя.
— О, Джордж тебе понравится.
Рука об руку мы начали спускаться по крутой тропинке к столу. Джордж не шевелился. Он лежал на спине, его левая рука свисала со стола, а правая лежала на груди. Ноги были вытянуты, и голые пальцы торчали наружу. Чем ближе мы подходили, тем теснее Дженни прижималась ко мне. Скоро мы почти касались коленями друг друга. Я слегка толкнул ее бедром, и она ответила мне таким же толчком. Мы подошли к столу, я стоял так, что коленями касался прикрепленной к столу скамейки, и смотрел на Джорджа. Он медленно и равномерно дышал, его грудь мерно поднималась и опускалась. Пока я наблюдал за ним, его вытянутая левая рука сжалась в кулак, затем снова разжалась. Дженни пристально смотрела на него.
Я протянул руку, осторожно поднял котелок, опустил его на скамейку и выпрямился.
— Джордж, — тихо сказал я. — Привет, Джордж!
Пальцы Дженни бегали вверх и вниз по моей руке. Джордж открыл один глаз и посмотрел на нас. Дженни едва не подпрыгнула.
— Привет, Джордж, — сказал я.
— Привет, Пит, — ответил он.
Глаз пошевелился. Наконец он остановился на Дженни. Открылся второй глаз. Голова Джорджа медленно поднялась, и он сам приподнялся, опершись на одну руку.
— Послушай, старина, — спросил он мягко, — где это растут такие крошки?
Дженни взглянула на меня.
— А он — симпатичный, — заявила она. — Он мне нравится.
Джордж улыбнулся.
